Улыбающееся яблоко, кольца в виде фаланг, проросших листочками, «ветвистые» стулья и кресла, украшения, одновременно чарующие и тревожащие… Таково творческое наследие Клод и Франсуа-Ксавье Лаланн, последних настоящих парижских сюрреалистов. Их обожала просвещенная публика тех лет, Клод Лаланн была единственным художником, с которым сотрудничал Ив Сен-Лоран. А сегодня, когда тот или иной крупный музей проводит ее ретроспективные выставки, критики и искусствоведы все еще теряются в определениях – потому что работы Лаланн не поддаются никакой категоризации.
Богиня сюрреализма
Клод появилась на свет в 1924 году. Ее мать занималась музыкой, отец был художником по металлу и научил ее секретам мастерства. Она училась в École des Arts Décoratifs в Париже, также получила архитектурное образование, посещала курсы по рисунку и занималась изучением скульптуры, то есть – с самого начала стремилась охватить все виды искусства (и всякий раз оказывалась если не единственной, то одной из немногих женщин среди студентов). И в дальнейшем все ее творчество будет чем-то между скульптурой, декоративно-прикладным искусством и промышленным дизайном – и абсолютно невозможно дать им четкую классификацию. Клод вращалась в весьма богемных кругах, дружила и общалась с самыми яркими фигурами сюрреализма и дадаизма – в числе ее знакомых были Рене Магритт, Ман Рэй, Марсель Дюшан и Макс Эрнст. А скульптор Константин Бранкузи просто был ее соседом.
В 1952 году она встретила Франсуа-Ксавье Лаланна – пришла на выставку его работ и захотела познакомиться с автором. Так появился творческий дуэт Les Lalanne. В середине шестидесятых они представили публике работы, представляющие собой нечто среднее между мебелью и скульптурой. Они были одновременно поэтичными и сюрреалистичными, а еще – вызвали живой интерес у коллекционеров. Например, горячим поклонником Les Lalanne был Ив Сен-Лоран и другие представители творческой интеллигенции тех лет.
«Пусть победит воображение!»
Les Lalanne были сенсацией. Тонкий лиричный мир, словно сны, просочившиеся в реальность… На их выставках появились кочаны капусты на ножках, «текучие» крокодилы, огромные яблоки, плавные извилистые формы, металл, в чутких руках художников обретающий сходство с живыми созданиями. Они в целом разделяли сферы деятельности – Франсуа-Ксавье концентрировался на скульптуре (самая известная его работа – «стадо» из двадцати четырех овец-табуреток), а Клод преимущественно работала с металлом как ювелир.
Украшения без философии
Интуитивный, по-настоящему сюрреалистический подход Лаланн к украшениям встречал и восторги, и глубокое непонимание. Уже в зрелые годы ее спрашивали, какая философия лежит в основе всех этих ожерелий с листьями и фрагментами лиц, но она отвечала просто: «Я делаю то, что хочу». Она была пионером методов гальваники с использованием металлических пластин, спрессованных друг с другом путем гидролиза, а также мастером традиционного литья.
Первая выставка украшений Клод Лаланн состоялась в небольшой галерее на улице Фобур-Сент-Оноре в Париже, где она продала свое первое украшение галеристу Свену Больтенштерну. Та самая экспозиция 1964 года тоже включала в себя ювелирные изделия с ироничным, сюрреалистическим настроением. Сен-Лоран говорил, что Лаланн обладают уникальной способностью «с равной глубиной объединять мастерство и поэзию». Он пригласил Клод в качестве дизайнера украшений для совместной работы над осенне-зимней коллекцией 1969 года – и мир увидел бюстье, отлитые по фигуре супермодели Верушки. А впоследствии они сотрудничали в восьмидесятые – и она была единственным художником, с которым он, несмотря на свою любовь к искусству, организовал, как бы сейчас сказали, «коллаборацию». Также творчеством Клод вдохновлялись (и, конечно, «записались» в коллекционеры) Том Форд, Марк Джейкобс и Карл Лагерфельд.
В последние годы жизни Клод Лаланн – все также полная творческого задора и энтузиазма – создала коллекцию украшений для Dior, появившиеся в дебютной коллекции Марии-Грации Кьюри в качестве креативного директора легендарного модного дома. Кстати, Клод всегда относилась к своей ювелирной деятельности как к развлечению (может быть, именно поэтому в ее украшениях столько легкости, непосредственности, игривости). Она делала украшения для друзей, для членов семьи, иногда для тех коллекционеров, с кем была, что называется, на одной волне. Ее золотые и медные ожерелья с листочками и крошечные цветочные булавки вдохновлены историями, снами, воспоминаниями – и беседами с близкими людьми. А еще там появлялись буквально их черты – например, улыбающийся рот, соединенный с простым чокером.
В 1970-х годах Art Curial предложили ей издавать ювелирные украшения, но ни одно не удалось продать. Все они вернулись к создательнице (хотя впоследствии обрели новый дом).
Еще раз на коммерческие «рельсы» она поставила создание украшений только в последнее десятилетие. Галерея Луизы Гиннесс была удостоена чести открыть первую персональную выставку ее украшений в Лондоне в 2016 году.
Лаланн в/вне музеев
Клод Лаланн, хотя российскому зрителю ее имя известно мало, оказала влияние не только на модную индустрию. Ее скульптура «Человек с кочаном капусты» была изображена на обложке альбома Сержа Генсбура 1976 года. Кроме того, она создала комплект столовых приборов в сотрудничестве с Сальвадором Дали.
Ее партнер Франсуа-Ксавье скончался в 2008 году, через год после того, как пара провела свою первую совместную выставку в Ben Brown Fine Arts в Лондоне. После его смерти Лаланн продолжал работать в доме, который пять десятилетий был свидетелем их любви. Сама она ушла из жизни в возрасте девяноста трех лет, не прекращая работать до последних дней жизни – будучи счастливой матерью, бабушкой и прабабушкой. Ее – совместное с супругом – наследие хранится в музеях (в коллекции Музея Купера Хьюитта в Нью-Йорке, Национального музея современного искусства, Музея естественной истории и Центра Помпиду – все в Париже), становится предметом исследований и лекционных курсов
Текст: Софья Егорова.