Как можно творить, когда привычный мир необратимо разрушен и продолжает рушиться, а все, что когда-то казалось незыблемыми заповедями и художника, и человека, выглядит теперь как причины этой катастрофы? Когда сто лет тому назад художники задавались этими вопросами, то нередко приходили к простому выводу: искусство в его прежнем виде закончилось, а дальше его либо не должно быть вообще, либо его форму и наполнение нужно радикальным образом пересмотреть. Так появился дадаизм – ничего не предписывающий, сам себе противоречащий, саморазрушительный и оттого встретивший такое широкое признание.
Против логики, против разума, против разрушения и уничтожения
Продолжать делать свою работу как ни в чем не бывало художники тогда просто не могли – хотя бы потому, что Первая мировая выгнала большинство из них из собственных мастерских, а иногда – и в другой город, в другую страну, на другой материк. Делать вид, что ничего особенного не происходит и нужно лишь встроиться в изменившиеся обстоятельства, означало обманывать себя – и это тоже удавалось далеко не всем. А события в политике, на фронтах, да и просто за пределами собственного жилья равнодушными оставлять не могли – необходимо было реагировать.
Художникам, литераторам и вообще творцам приходилось реагировать так, как они привыкли – через свои произведения. Проблема заключалась в том, что то «старое» искусство, что было в цене еще в начале века, с началом мировой войны потеряло актуальность и превратилось разве что в прибежище для тех, кто отрицает жизнь и пытается спрятаться от действительности. Не пришло ли время «анти» – антивоенных взглядов, антиправительственных лозунгов, новой, анти-логики, анти-рационализма, а значит, и анти-искусства тоже?
Примерно такие воззрения были положены в основу нового течения в искусстве – дадаизма. «Примерно» – потому и что программой в классической своем виде дадаисты не обзавелись: коль скоро речь шла об отрицании всего, то и форма существования нового сообщества близких по духу лиц была далека от стандартов. Доходило до того, что и самим дадаистам, согласно их же принципам, надлежало выступать против дадаистов.
Кабаре «Вольтер», детский лепет и манифесты
Впрочем, идея дадаизма не сводилась к чистому отрицанию всего подряд. Возникнув как движение против всего, что приводит к взаимному уничтожению, дадаизм воспринимал опыт человеческой культуры именно как причины существовавшего на тот момент положения вещей. А потому всякому проявлению творческой мысли следовало противопоставлять нечто обратное, а по каким критериям будет проходить это противопоставление, оставалось на совести самого художника.
Собственно, рождение дадаизма приурочивают к встрече в кабаре «Вольтер» в швейцарском Цюрихе, встрече художников и поэтов, которая произошла 5 февраля 1916 года. Почему же – «дадаизм»? На этот счет версии существуют разные, и, вероятно, все они в разной степени правильные. Слово «дада», выбранное, как гласит легенда, случайным образом из словаря, оставляло широкое пространство для додумывания – оно означало и «конек, хобби» на французском, и «хвост священной коровы» на одном из африканских диалектов, отсылало и к согласию на русском и родственных ему языках, и просто напоминало лепет младенца.
Нечто бессвязное, не обремененное излишним смыслом (а все рациональное дадаисты сразу объявили враждебным) отлично передавало суть идей, которые оформились в виде нового движения. Появился манифест, за ним другой и третий – но, лишенные единой основы и написанные разными людьми, эти документы не получили громкого статуса программных или определяющих политику дадаистов.
Произведения дадаистов
Что же представляло собой творчество дадаистов? У литераторов-дадаистов, например, был в ходу такой прием – его придумал поэт Тристан Тцара, основатель течения: взять газетную заметку, соответствующую по объему планируемому стихотворению, разрезать ее так, чтобы каждый фрагмент содержал одно слово, а затем, сложив бумажки в мешочек и вытаскивая оттуда по одной, сложить их таким образом в литературное произведение.
А что художники? Те практиковали, например, создание коллажей – коллаж мог быть сделан путем случайного разбрасывания и приклеивания разных по форме и размеру кусочков бумаги, включая обертки, вырезки, обрывки, а также дополнен другими подходящими предметами, которые больше напоминали мусор, чем материал художника. Существовало, впрочем, несколько направлений творческой мысли художников-дадаистов.
Цюрихские дадаисты в основу ставили игру и хаос, берлинские, вообще охваченные куда более протестными настроениями, использовали коллажи как способ сказать то, что не допускалось цензурой – в ход шли разные символы. Дадаизм, прежде чем уйти в прошлое, уступив место другим течениям, успел завоевать популярность по всему миру, особенно проявившись в Париже и сумев найти своих сторонников и в молодом Советском государстве.